Спецкомандировка полковника Подгорного П. П. в Ливию (апрель 1977 – апрель 1979 гг.)

Перед убытием к месту работы прошёл собеседование-инструктаж в соответствующих инстанциях в Москве. А в заключение в военном отделе ЦК КПСС мне, как старшему группы, была поставлена задача: «Вы должны организовать свою работу так, чтобы руководство Ливии было заинтересовано не только в приобретении нашей техники (ЗСУ-23-4, т. е. «Шилки»), но и в приглашении наших специалистов для обучения своих военнослужащих. Павел Петрович, считайте сказанное выше, государственной задачей». Наша группа в Ливии провела большую и плодотворную работу, которую условно можно разделить на два этапа: работа в Триполи и работа в Себхе.

І. Работа в Триполи
По прибытии в столицу Ливии я встретился с руководителем нашего военного представительства генерал-майором Тараненко Николаем Александровичем, с которым были установлены деловые и доверительные отношения. Таковыми они оставались в течение 2-х лет. В курс дела вошёл быстро, так как процесс обучения для меня не был новым, а с офицерами группы сложилось полное взаимопонимание. До конца срока обучения подопечного подразделения оставалось два месяца. Параллельно с учебным процессом шла активная работа по подготовке к выпускным боевым артиллерийским стрельбам. Устанавливались необходимые рабочие контакты с должностными лицами – офицерами из управления войск ПВО. Условия полигона (безграничные просторы пустыни), достаточное количество боеприпасов, полное доверие и взаимопонимание между обучаемыми, с одной стороны, и офицерами нашей группы – с другой, ненавязчивый контроль работы боевых расчетов со стороны наших специалистов позволили провести стрельбы на достаточно хорошем уровне. Правда, по вполне объективным причинам, стрельбы проводились только по наземным целям. Присутствующие на стрельбах ливийские офицеры ПВО выразили полное удовлетворение работой нашей группы по обучению боевых расчётов и результатами их стрельбы. Короче, были довольны все: и они, и мы. Особо следует выделить работу троих наших офицеров (майор Пустобаев, каф. 4; выпускники нашего училища ст. лейтенант Полтавец и капитан Волошин, выпускник нашего училища из взвода техников, 1968 г.) и, конечно, переводчиков.

Там же, на полигоне, представитель ПВО Ливии майор Мухаммед Синуси сообщил нам «приятную» новость: «В Министерстве и ПВО практически решён вопрос о подготовке следующего «шилочного» дивизиона не в Триполи, а в Себхе (Центральная Сахара, примерно 900 км от столицы на юг). Как нам объяснили, для ливийской стороны, по ряду причин, гораздо легче и выгоднее приблизить центр обучения к воинской части, чем наоборот. Эта новость поставила перед нами вопрос: «Что делать?». Предстояло подвести итоги работы своей группы и сделать необходимые практические выводы, обсудить очень многое и поставить вопросы организационного характера перед ливийской стороной, прежде чем начать работу на новом месте (практически с нуля). Тем более что в рядах нашей группы началась плановая ротация.

ІІ. Работа в Себхе
В результате критического и делового обсуждения предшествующей работы группы перед нами встала стратегическая задача: поднять обучение нового дивизиона на более високий уровень. Жаркие, но результативные дебаты с соответствующими должностными лицами ливийской стороны (руководство из войск ПВО, командующий Южным округом, штаб которого дислоцировался в Себхе, командир готовящегося к обучению дивизиона) позволили успешно решить вопросы фундаментального характера:

1. Были прикомандированы к новому дивизиону восемь выпускников из Трипольского дивизиона в качестве инструкторов – наших помощников (из числа лучших и холостяков).
2. Практически был решён вопрос со штатным расписанием дивизиона (три батареи, по шесть ЗСУ 23-4 в каждой). К обучению привлекались командир дивизиона капитан Абдесалям, три командира батареи и 18 боевых расчётов (экипажей).
3. Разработали программу обучения, содержание которой отвечало целям и задачам подготовки дивизиона.
4. К началу обучения в качестве материально-технической базы были подготовлены:

• шесть ЗСУ 23-4 – для обучения расчётов своим функциональным обязанностям;
• классный вариант РПК (РЛС и СРП) с автономным штатным питанием;
• КРАС (в основном для наших специалистов, выполняющих текущий ремонт);
• рабочее место для зарядки аккумуляторов (к ЗСУ 23-4) и обучения механиков-водителей работе с ними;
• два рабочих места (на ЗСУ 23-4) для изучения вооружения «Шилки»;
• две-три ЗСУ 23-4 для подготовки механиков-водителей.

Хотелось бы подчеркнуть, что все ЗСУ 23-4 в дивизионе были новые, отлично функционирующие. Ливийцам мы подсказали, как правильно организовать парковую службу, тем более что ангары для хранения и содержания техники позволяли это сделать. Здесь же следует отметить, что при необходимости (серьёзное повреждение техники) мы могли вызвать заводскую ремонтную бригаду из Триполи, где находилось её основное место дислокации. Как оказалось, у меня и у членов бригады были общие знакомые из руководства Ульяновского завода, на котором я побывал трижды в командировках. Конечно, это способствовало установлению более чем хороших отношений с ремонтниками.

5. Был решён вопрос обязательного посещения занятий (от командира дивизиона до рядового).
6. Решили вопрос об использовании множительной аппаратуры для изготовления памяток-пособий на арабском языке. Наши переводчики с этой задачей справились успешно.
7. Были решены и наши бытовые вопросы:

• семейных поселили в благоустроенные квартиры в отведённом для нас трёхэтажном доме, а остальных – в гостинице;
• с транспортом тоже был решён вопрос: нам был выделен автобус, а для меня – легковой автомобиль «Пежо», которым мы могли пользоваться в любое время. Мне и старшему переводчику выдали водительские удостоверения и документ на право бесплатной заправки машины;
• я, как старший группы, для деловых поездок в любое время, и офицер группы, для поездок за зарплатой и почтой один раз в месяц, бесплатно пользовались самолётом (в Триполи и обратно);
• медицинское обеспечение для всех членов группы было организовано успешно.

В Себхе медицинским комплексом (поликлиника, больница, аптечный склад и др.), оснащённым современной медтехникой, руководил болгарин, полковник медицинской службы Антонов, с которым были установлены хорошие личные отношения. Врачи были в основном из Болгарии. Даже сугубо женские серьёзные проблемы, если бы они возникли, были бы решены на месте. Не надо было бы убывать в Союз для их решения.

Генерал Тараненко Н. А. одобрил наши действия в работе с ливийской стороной, помог решить для нас вопрос с переводчиками, что было архиважно. В результате мы располагали тремя переводчиками во главе со старшим переводчиком (майор Дороднов). В заключение беседы генерал сказал: «Ваша группа в Себхе – первые ласточки из СССР. Учитывая отдалённость и отсутствие оперативной связи, Вам на месте самостоятельно придётся решать не только военные и технические задачи, но и гражданские вопросы. Помните это. Желаю успеха Вам и Вашей группе». Когда я или офицер нашей группы прилетали в Триполи и прибывали в офис, генерал оставлял всё и вся. С интересом, с подробностями слушал, как идут дела нашей группы, и помогал, чем мог. Подготовка к началу учебного процесса (декабрь 1977 г.) ливийской стороной и нами прошла организованно и результативно. Важно, что и наша группа, с учётом ротации, была укомплектована полностью. Описывать в подробностях нашу работу с дивизионом нет смысла, остановлюсь лишь на некоторых моментах, позволивших успешно решить главное:

1. Офицеров дивизиона постарались убедить в том, что мы для них (от командира дивизиона до солдата) не просто специалисты (хабир Ваня, хабир Володя), а учителя. Поэтому наши отношения должны быть взаимно уважительными, как между учителем и обучаемым (как в обычном учебном заведении).
2. Чёткое определение места, роли и задачи каждого нашего офицера, умение согласованно работать с переводчиком и инструктором.
3. Использование инструкторов, по сравнению с работой в Триполи, позволило в разы (а не на проценты) повысить КПД в подготовке экипажей. Следует не забывать малые объёмы обитаемости расчёта в «Шилке» и большие ограничения в количестве переводчиков. Короче, инструкторы – это была находка в методике обучения в наших условиях.
4. Пусть не покажется смешным, но мы, используя национальные особенности характера ливийцев (зазнайство, желание казаться лучше других, любовь к похвале и др.), на практике применили дух соревнования между солдатами, между экипажами, батареями. Положительные результаты при этом не заставили себя долго ждать.
5. На завершающем этапе обучения, когда экипажи в основном усвоили свои функциональные обязанности, на полигоне тренировки боевых расчётов проводились не только по наземным, но и по воздушным целям, чего раньше, в Триполи, не было.

Нам выделялся самолёт. С лётчиком мы согласовывали программу полётов (курс, высота и т. д.). Просили не опускаться ниже 10 метров. К сожалению, к концу тренировок был случай, когда самолёт коснулся земли. Хорошо, что всё закончилось благополучно. После этого казуса самолёт нам не стали выделять. Тем не менее, экипажи получили приличную практику в работе по воздушным объектам с предельно высокими угловыми скоростями на малых высотах. Осуществлялись тренировки и по малоподвижным воздушным объектам (осветительные ракеты на парашютах). И, наконец, в заключение проводились комплексные тренировки по подготовке техники (ЗСУ 23-4) к боевым стрельбам с загрузкой боеприпасов, выезд на огневой рубеж с имитацией стрельбы. Всё это экипажи делали под руководством своих офицеров, а наши специалисты осуществляли лишь контроль и страховку (отключение цепи стрельбы, если угол поворота башни выходил за установленные пределы). Просторы пустыни Сахары позволили создать полигонную обстановку без серьёзных ограничений. Нашей фантазии не было границ при изготовлении, размещении и количеству макетов, имитирующих наземные цели. Отработали вопрос и по имитации малоподвижных воздушных целей. С боеприпасами (по их количеству) проблем не было.

Наступил день стрельб. На огневом рубеже – шесть ЗСУ 23-4, полностью готовых к стрельбе, оснащённых блокировкой цепи стрельбы. Установлена последовательность выполнения стрельб между батареями. Определён порядок взаимозаменяемости между членами в боевом расчёте. Каждый расчёт выполнял несколько стрельб как по наземным, так и по малоподвижным воздушным целям. Стрельбой в батарее руководил её штатный командир. В заключение предусматривались стрельбы офицеров дивизиона. На стрельбах в качестве зрителей и высоких гостей присутствовало более 20 офицеров округа во главе с его командующим. Для них мы с майором Дородновым провели занятие с использованием заранее подготовленных плакатов и классной доски. В ходе занятия мы рассказали о самом важном:

• о целях и задачах, которые были поставлены перед дивизионом на курс обучения;
• о том, с какими результатами подошёл личный состав к выпуску, к выполнению боевых стрельб;
• о том, что собой представляют стрельбы, об умении правильно оценивать внешне их результаты с помощью оптических приборов.

В конце беседы ответили на вопросы гостей. Чувствовалось их удовлетворение от услышанного и нетерпеливое ожидание стрельб. Несколько слов об офицерах нашей группы. Каждому была поставлена чёткая задача по осуществлению контроля и страховки действий подопечных на соответствующих рабочих местах (объектах). Мы понимали свою ответственность в этот итоговый день нашей работы. Были напряжены до конца стрельб. И только после того, как технику поставили в ангары, легко вздохнули.

Стрельбы прошли весьма успешно и по наземным целям (было море огня) и по малоподвижным воздушным целям (много было прямых попаданий, или трассы проходили рядом с целью, в двух-трёх делениях угломера оптического прибора). В заключение, после удачных стрельб офицерами дивизиона, высокие гости встретили их восторженно, с поздравлениями, как командиров состоявшегося подразделения. Офицеры нашей группы скромно стояли несколько в стороне, наблюдая за происходящим. Создавалось впечатление, что мы тут как бы ни при чём. Наконец, и наши офицеры-труженики были замечены и оказались в центре внимания. Нас тепло благодарили за работу и гости, и офицеры дивизиона, и рядовые. Спустя несколько дней состоялась официальная церемония завершения курса подготовки дивизиона на плацу в торжественной обстановке. Перед личным составом дивизиона, гостями – офицерами округа и офицерами нашей группы – выступили командующий округа, представитель руководства ПВО, командир дивизиона. Конечно, дали слово и нам. Ясно, что мне (с майором Дородновым) было о чём сказать, ведь результаты работы нашей группы были убедительными. Присутствующие наше выступление встретили восторженно, громко аплодируя. В заключение нас публично поблагодарил командующий округа, вручив каждому ценный подарок.

Со следующего дня наша группа стала как бы безработной. Вопрос о подготовке очередного дивизиона с повестки дня был снят, хотя два месяца назад ливийская сторона настоятельно просила нас начать работу с ним, параллельно с дивизионом капитана Абдесаляма. По вполне объективным причинам на это мы своего согласия не дали. Сложившуюся ситуацию мы прогнозировали заранее, поэтому работали над программой подготовки подопечного дивизиона на более высоком уровне. В основу программы было положено следующее:

• тактика и боевое применение дивизиона;
• основные виды технического обслуживания «Шилок»;
• текущий (не сложный) ремонт техники.

Наши предложения капитан Абдесалям принял с интересом и через пару дней сообщил, что его начальники на это дали добро. Согласно разработанной программе было составлено расписание занятий на курс обучения (6 месяцев). Инструкторы из Триполи нам уже были не нужны. Конечно, их поблагодарили за помощь. Работа закипела. Я и старший переводчик работали с офицерами дивизиона, а наши офицеры – с экипажами (в составе батареи). Общий военный уровень подготовки офицеров дивизиона был скромен. Сначала мы обучили работать их по топографическим картам, ведению их при выполнении боевых задач своих подразделений. Рассказали, какие документы должны иметь при себе, научили их отрабатывать. После теоретической подготовки офицеров и подразделений действиям по боевой тревоге (с выездом по отработанным маршрутам, занятием позиций на прикрытие важнейших объектов округа от воздушного и наземного противника) приступили к их практической отработке.
Условия местности (просторы пустыни) позволяли на практике осуществлять мыслимые и немыслимые варианты тактических задач с выполнением боевой работы. Дух соревнования между подразделениями был высок. Хочу особо отметить при этом хорошую обученность и действия механиков-водителей на данных занятиях и учениях.

Шло время, офицеры дивизиона стали всё больше и больше понимать, что их дивизион, как боевое подразделение, чего-то стоит. На завершающем этапе работы, во время тренировок дивизиона по боевой тревоге с выездом на прикрытие уже реальных объектов города (штаб округа, аэродром, мощные окружные склады боеприпасов), командир дивизиона обратился ко мне с просьбой продолжить тренировки по последнему (реальному) варианту. Как оказалось в дальнейшем, о нашей работе «с фантазиями» было доложено «на самый верх». Финал работы с дивизионом был для нас неожиданным: прибыл проверяющий высокого уровня – член генерального секретариата Высшего законодательного органа, курирующий вооружённые силы. Сначала он провёл двухчасовое собеседование с офицерами по боевой готовности дивизиона. Как мы с майором Дородновым поняли, наши подопечные не оплошали. А затем мы (проверяющий, капитан Абдесалям со своим радистом и я со своим старшим переводчиком) прибыли на импровизированный наблюдательный пункт. Это была искусственная насыпь высотой 150-200 метров недалеко от места расположения подразделения. Как на ладошке, была видна местность, которая нас интересовала. Последовала команда командира дивизиона: «Боевая тревога!» Запланированная программа подразделений по выполнению своих боевых задач была приведена в действие. Перед нами открылась панорама, в которой всё отлично просматривалось:

• действие личного состава по организованному оставлению своего места дислокации;
• выстраивание подразделений перед совершением движения по своим маршрутам;
• чёткое движение батарей на маршрутах на предельно высоких скоростях. При этом выдерживалась безопасная дистанция между боевыми машинами (ЗСУ 23-4);
• занятие подразделениями позиций по прикрытию своих объектов с готовностью к открытию огня (к боевой стрельбе) как по воздушному, так и по наземному противнику.

Учение прошло успешно. Через несколько дней мы узнали, что наш подопечный дивизион по боевой готовности в наземных войсках страны признан лучшим. Наверное, при этом были учтены и высокие результаты дивизиона во время летних артиллерийских стрельб. Руководство округа организовало банкет (с учётом сухого закона в стране), на который были приглашены виновники торжества – офицеры дивизиона и наша группа. Обстановка была доброжелательной. Пришлось выслушать слова благодарности и в наш адрес. Наконец пришло время особо подчеркнуть, что успехи в работе нашей группы, безусловно, связаны с прекрасной работой её членов:

• специалистов (майор Пищенко Валерий, кафедра 4; выпускники училища старшие лейтенанты Коновал Василий, Шовкун Сергей; капитан Ткач Иван; прапорщик Лукин Владимир и др.);
• переводчиков (майор Дороднов Сергей, Кокоша Александр, Юсупов Кадыр и др.).

Вскоре прибыл и мой сменщик. Перед убытием из Себхи свою признательность за проделанную нашей группой работу выразили офицеры дивизиона и вручили не только мне, но и моей жене Любови Ивановне подарки. Тепло распрощавшись в аэропорту со своей группой, мы с женой покинули город Себху, с которым была связана одна из значительных страниц моей служебной деятельности, причём далеко не в простых условиях. В Триполи я доложил генералу Тараненко Н. А. о проделанной работе. При этом генерал признался, что по своим каналам имеет хорошую информацию о нас. Николай Александрович поблагодарил меня за проделанную работу и пожелал успешной работы в Союзе. Благополучно покинув Ливию, я прибыл в Москву и после прохождения определённых формальностей возвратился в Полтаву, в свой коллектив – на пятую кафедру.

Краткий рассказ о событиях тридцатипятилетней давности хотелось бы закончить на лирической ноте словами поэта А. С. Пушкина:

«Бойцы поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они».

Полковник Подгорный П. П., 20 февраля 2014 года.
г. Полтава